9-я симфония Бетховена. Как два рояля передали Наказ Божий по цепочке

Что-то случилось. Душу вынули и вытряхнули, – истрепанную да скукоженную. Почистили и возвеличили. Сделали новую и аккуратно вернули. Располагай!

11.12.2020. Галерея Нико. Л. Ван Бетховен. Симфония № 9 (транскрипция для двух роялей Ф. Листа). Алексей Володин, Александр Гиндин, фортепиано.

12.12.2020. Малый зал Московской государственной консерватории. Л. Ван Бетховен. Сонаты №№ 1, 2, 3, 23 («Аппассионата»). Сергей Кудряков, фортепиано.

Двухрояльную версию 9-й симфонии Бетховена я решил послушать больше из любопытства. Ибо до сего дня она, признаться, не брала за душу. И слышал я в ней, да, концепцию; да, масштаб; да, своего рода симфоническое подведение итогов. Не больше.

Но ворвались в сознание два рояля, володинский и гиндинский, - и  разметали прежний стандарт восприятия в пыль. И произошел феномен.

Ибо фортепиано – инструмент прямого воздействия. И его сольное звучание адресовано лично тебе. Тогда как симфонии слушаешь, как правило, с долей отстраненности. А уж 9-ю бетховенскую, с ее распростертым в вечность мировоззренческим размахом, – особенно.

Один рояль с нею, конечно, не справился бы. Но два дали не только искомый звуковой объем, но и диалектику. И обеспечили прямое попадание в двойственность человеческой натуры.

И еще придали симфонии эффект вечного двигателя. Вот только у Бетховена он далеко не механический (к чему стали потом склоняться сочинители века 20-го и дальше).

Сначала звучит, по вышнему сигналу, воля к жизни. Просто импульс, всякий, от хищно-агрессивного до нежно-хрупкого. 

Потом начинается жутковатый, в его неумолимости, марш человека по лабиринтам истории. Заведомый, с короткими остановками на перезагрузку. Обрастающий контрапунктами, усложняемый, но от того не менее спорый в своей опрометчивости.

Наконец, -  Адажио. Продолжительная лирическая пауза. Душа покоя просит. Просто покоя, ровной медитации, без романтических иллюзий-завихрений. Да только в конце медленной части – набат, очень похожий на окрик свыше: не положено! Искали то, что поручено? Плохо искали, не нашли! 

Вот! Не приближает к разгадке высшего замысла ни воля к жизни как таковая, ни импульс развития как таковой, ни медитация как таковая.

Оглянитесь назад и вокруг – вот о чем начало заключительной части. Оглянитесь и ужаснитесь тому, как вы шли и к чему пришли…

И вот тут раздается глухой, хочется даже сказать – утробный голос. Из заросших ли бытием недр сознания?  Или это рассерженный до крайности глас Божий? Последний раз предупреждаю – иначе сворачиваю проект!

Дальше моей вздрогнувшей и затрепетавшей от раздавшегося в басах откровения  душе  милее было распознавать в щедрой и богатой фортепианной россыпи Листа, как истина единения проникает в человечьи массы. Не в вокальном исполнении…  

Ибо голоса наши давно изолгались, а импульсы пока еще шевелятся…

А на следующий день я понял, какое именно ЧП стряслось со мной в Галерее Нико. 

Алексей Володин и Александр Гиндин передали мне послание того же свойства, какое Бетховен выразил в Аппассионате! Тем паче, что Сергей Кудряков исполнил ключевую бетховенскую сонату на максимальной эмоциональной амплитуде. Представьте, у одной популярной пианистки эта соната вышла похожей на торопливые женские сборы после объявленного конца света – мол, а посуду-то мы  успели захватить? А другой знаменитый исполнитель, помнится, настойчиво выключал бетховенское электричество…

Кудряков пропитал 23-ю током высочайшего напряжения. Исполнил диалог человека посвященного с Господом на повышенных тонах. И человек посвященный здесь уже не застигнут врасплох. Он внимает и отвечает достойно.

Вслушайтесь: в начале Аппассионаты звучит четко артикулированная фраза, почти речитатив. Возможно, в мозгу Бетховена даже сформировалась  словесная версия. Короткая  ответная реплика  человека посвященного услышалась мне, если по-русски: «Я на службе!».

А дальше вплоть до финальной развязки из басов энергетической лавиной нисходит миссия: «Откройся – и пропусти через себя весь космос мироздания, весь шум и скрежет заблуждений человеческих!  И передай людям истину!».

Вот что, как я теперь думаю, Бетховен выразил в Аппассионате и что затем постарался передать дальше по цепочке, воплотив в замысле 9-й симфонии.

Он порученную миссию выполнил. Принять или отвергнуть послание осененного небом гения – личное дело каждого. Послушайте Аппассионату и 9-ю. А потом прислушайтесь к себе.

И вот вам для виртуального сравнения. Начинался Бетховен так: иноходь, широчайший спектр переживаемых и выражаемых эмоций, тренированные мышцы души. Все это было замечательно слышно у Сергея Кудрякова в первых трех бетховенских сонатах, исполненных в качестве эпиграфа к Аппассионате.